07:15, центральная клиническая больница, Саммерсайд, Канада.
Джейн забирается под одеяло с головой. Каждое утро начинается с одного и того же глухого настойчивого стука в дверь. Джейн ненавидит этот звук, Джейн ненавидит это место, Джейн ненавидит уколы и тех, кто ей их ставит. Она хочет исчезнуть, стать невидимкой, спрятаться. Джейн любит прятаться, хоть и делает это из рук вон плохо. Санитар грубо стаскивает одеяло с пациентки Доу. Очередная психопатка, он понятия не имеет, какой у неё диагноз, для него все они одинаковы. Он просто делает свою работу. Вчера эта ненормальная укусила медсестру у всех на глазах, переполошив с десяток таких же психов, как она. Сегодня она отправляется отбывать наказание по распоряжению заведующего. Дисциплина - вот что важно в месте, подобном этому. Она тихая девочка, честно, она просто ненавидит уколы, она не хотела.

16:30, центральная клиническая больница, Саммерсайд, Канада.
Джон сидит в закрытой комнате с мягкими стенами, в животе урчит. Он пропустил завтрак, он пропустил обед, вполне вероятно, пропустит и ужин, возможно, не один. Он не знает, сколько времени прошло, он не знает, что делает здесь, он не помнит/не признает свою вину/не понимает. Когда в дверь стучат, он пытается спрятаться за собственными руками. Вместо бугая санитара в комнате появляется приятная миловидная девушка. Она не боится его, она не пугает его, она не ненавидит его.
- Здравствуй, Джон, ты голоден? - она протягивает ему венгерскую ватрушку, боже, какой запах, он жадно вгрызается в булку, выхватывая её из рук девушки, словно хищный зверь.

20:45, центральная клиническая больница, Саммерсайд, Канада.
Джейн прячется в корзине грязного белья, тихо наблюдая за тем, как медсестра помогает Джону с мочалкой. Ноги затекли, она сидит здесь, кажется, уже целую вечность. Она смотрит, она любит смотреть.
- Я тебя вижу - одними губами шепчет Джейн, таким образом разговаривая с объектами наблюдения. Она не слышат её, не знают о том, что она рядом, и это будоражит её воспалённое сознание как ничто другое. Она представляет в своей голове иные варианты развития событий:
- вот медсестра просит Джона подняться, чтобы помочь ему вымыть ноги, он медленно поднимается, словно не замечая её, глядя в пустоту, а затем резко заламывает её руки и толкает к стене, наваливаясь на беззащитную барышню всем весом и буквально разрывает её плоть, вгрызаясь в её тело своим
- вот медсестра, обезумев, выхватывает мочалку из рук беззащитного Джона и заталкивает её ему прямо в глотку, он беспомощно бьётся в конвульсиях, пока воздух не заканчивается в его легких
- вот медсестра снимает халат и предлагает Джону теперь уже помочь ей самой, ведь он уже чист, в отличие от неё
- вот медсестра достает из кармана тарелку овсянки и с ложечки начинает кормить Джона.
Что из этого правда, а что ложь - Джейн не знает, все мешается в её голове. Её рассказам давно уже никто не верит, её воображению позавидовал бы сам Стивен Спилберг.

22:25, центральная клиническая больница, Саммерсайд, Канада.
Джон застывает возле двери. Его обзор ограничен небольшой щелью, но этого достаточно. Красный, везде красный, столько цвета в его жизни не было уже много лет, если вообще когда-то бывало. Посреди кровавого месива - хрупкая фигура миловидной медсестры. Она дает ему булочки, она разговаривает с ним о погоде, она приносит ему конфеты, после которых ему так сладко и так спокойно засыпается, она мурлыкает ему колыбельные, она целует его в лоб, она держит в руках нож, и густые капли ползут по нему вниз, падая на и без того запачканный пол. Что из этого бывало? Что из этого он придумал? Он знает только одно - он видит её, здесь, сейчас, он видит именно её, и это правда, он знает.
- Я тебя вижу - произносит Джон одними губами. Белокурая красавица поворачивает голову к двери, её движения станные, резкие, голова наклонена вбок. Он почти уверен, что она смотри ему прямо в глаза. Он читает по губам: "Я тебя вижу".